Ведь бывает так, что за всю длинную ночь, во всех местах, куда тебя заносила незримая сила в поисках очередных воспоминаний для заполнения пустоты или, правильнее будет сказать, зияющей дыры в груди, ты ничего так и не встречаешь. Конечно, с чем-то ты сталкиваешься, с кем-то говоришь, взаимодействуешь, но ведь нельзя постоянно довольствоваться одними и теми же малыми эмоциями. Пустота требует самого сильного, самого ценного эмоционального отклика. И вот ты уже на улице, скоро рассвет, и все лица, что ты увидел за ночь, оставили после себя лишь конденсационный след, медленно рассеивающийся в хмельном сознании. Лица, что растворять к утру без остатка, не оставив после себя и следа в твоей памяти. Вдруг к тебе подходит старая женщина, как те, чей образ ты уже не забудешь: в старой, зеленной, бесформенной от многочисленных чисток и времени ветровки и в вязаной белой шапочке, и предлагает купить розу, уже бережно обернутую в подарочную пленку. Ты отдаешь деньги, выбираешь цветок с нежно-розовым бутоном и провожаешь ее хрупкий силуэт взглядом. Усталая, но с искренней добродушной улыбкой, она идет дальше под неоновым светом вывески к шумной компании хмельных людей, стоящих у входа в заведение, предлагая купить розы. Ночь. Ты с розой в руке и растерянными мыслями. Неподалеку веселый гул. Ты ждешь последнее такси, которое увезет тебя домой.
И вот издалека ты начинаешь улавливать звуки песни, сначала ели слышно, почти не разбирая мелодии. Но звук становиться все ближе, все громче и тут ты понимаешь, что за Песня играет. Твой разум, подстегнутый алкоголем, тут же охватывает пелена забытых воспоминаний, которые раньше и никогда не приходи к тебе, словно их и не было. Автомобиль с молодыми ребятами, из которого вырывается музыка, останавливается, словно нарочно, рядом. "Диджеи", увидев стоящего в отдалении человека ночью с розой в руке, качающего в такт песни головой и напевающего её текст, подбадривающе тебя окликивают и выкручивают громкость на полную. И вот ты, минуту назад понуро стоящий в безмолвии и разочаровании, со свербящим в груди необъяснимым чувством, теперь стоишь в обнимку с незнакомыми тебе людьми и поешь во все горло ту самую Песню. Вся ночь, все время, все встреченные лица сегодня были только ради этого Фаустовского мгновенья, что так алчет темный зверь внутри тебя. И все начинает иметь смысл: и почему ты отказался уехать с той в одном из баров, и старушка, продающая розы глубокой ночью рядом с клубом и твоя нестерпимая тоска, все в один момент начинает иметь смысл. Ведь, проснувшись утром, ты только и вспомнишь, что песню и то, как пел до хрипоты с, вдруг ставшими тебе, близкими людьми, которые вытащили тебя в этот вечер. Не из жалости, не из убеждений, а потому, что в этот момент им захотелось быть с тобой, как и тебе с ними. Как не пытайся увиливать, но только другой человек, по своей воле проникшийся тобой, может заполнить пустоту в тебе.
Утро. Веселое воспоминание о завершении ночи и мерное посапывание темного зверя внутри. Что ж. Он доволен. Свернувшись калачиком, он уже не похож на ту грозную силу, что, словно буря, гонит тебя на поиски все нового и ранее не испытанного. Хотя и винить своего темного попутчика не получается. Если бы не он, что бы мне осталось из воспоминаний. Но все же. Как он раним и бессилен перед теми, кто проникает в меня. В такие моменты, когда, пусть и на мгновение, с кем-то возникает связь, он отступает, забивается в самый темный угол и молча наблюдает. Ведь даже он - даже Дьявол умеет плакать.
